Черная сухая рука потянулась к моей, в которой еще держался меч ...Чудом отраженные болты улетели в сторону и от меня, и от охотницы... и слились в одну яркую звезду, тускло светившую среди непроглядного мрака. Не было видно ни зги, зато отчетливо слышались удары сердца - оно вновь билось спокойно, словно это были одни из последних ударов, но зато самых громких и четких.... Звезда медленно гасла, оставляя меня наедине с самим собой и с темной стороной Силы... Теперь не было длинной дороги и одинокого палача, но был его дух, который пронизывал все тело до мозга костей, который что-то неразборчиво шептал, заставляя кровь стынуть. Я узнал это место - да, несомненно. Одна черта говорила за себя настолько явно, что спутать нельзя было ни с чем. Крохотная звезда... Именно здесь Ситх в последний раз сражается за свою жизнь. Теперь только с самим собой. Мое лицо было белым, без шрамов и ожогов... Руки тоже были в полном порядке, и цвет мертвеца также отливался на них... Я был готов разжать пальцы, еще сжимавшие холодную рукоять оружия, поставить крест - шепот на этот раз был отчетлив - "Нет смысла, хватит сражаться...Я вернулся, как и обещал...". Но одна мысль еще теплила кровь... Почему я столь уверенно определил это место? Почему оно мне знакомо? Что это за звезда?
Словно вспышка, мысли ушли на некоторое время назад, показывая небольшую больничную палату, обездвиженного кел'дора на койке, медсестру...

Эта звезда - я? Да, я стал протягивать руку помощи почти погибшему существу при помощи силы, я пришел в этот мрак в виде яркой звезды. Я совершил тот странный поступок, словно расчитав всю дальнейшую ситуацию... Но теперь звезда была передо мной, и она уже практически затерялась на фоне тьмы. Я и не надеялся больше ни на что и ни на кого - не приучен к таким слабостям. Что же, тогда я разожму руку, сделаю шаг, обрету свободу и силу...

Но что это? Светило стало гореть сильнее. Яркий луч опалил лицо, на котором в одно мгновение проявились все изъяны, вернулась окраска жизни... И звезда донесла всего лишь одну короткую мысль знакомым голосом напарника. Как когда-то я говорил из этого светлого пятна, так теперь и лучи говорят со мной... Парадокс - свет спасает тьму... Нет - это закон Силы... Мрак постепенно исчезал, черная фигура стала выделяться. И тогда пальцы что есть мочи сжали меч, а рука кинула его в сторону - прямо в центр звезды...

На мгновение я вдруг увидел всю широту зала. Воздух был пропитан ненавистью - взаимной и убийственной... Вот напарник, вот его враг на полу, вот прямая полоса от меня до них... И тогда палец скользнул по кнопке деактивации меча, а рука размахнулась, все тело получило некоторую амплитуду - рука со всей оставшейся Силой, которая как-то ощущалась на кончиках пальцев, произвела бросок меча прямо туда, к лежащему врагу, по дуге, прямо к точке над его телом, достаточной для...

...Тело перевалилось вперед и кажется уже ничто не могло помешать его падению... Может труп врага смягчит удар... Странная вспышка гнева. Чужая. Это был палач, и нет сомнений, он заберет чью-то жизнь...

Мастер Игры

«Белому» свезло. Как Манта не целился старательно вернуть Шторму его подарок в качестве двух болтов, но оба выстрела прошли над головой охотника. Однако от веревок Шторм так и не успел избавиться полностью - еще две петли окружали его ноги. Они были уже немного ослаблены, можно было попытаться встать, но не факт, что получится удержаться на ногах…
Ринда успешно обрушила на пол две плиты, никого при этом не задев.

Очередность ходов может быть изменена.
Сейчас ходит Шторм.

У наемников нет кодекса, который можно пафосно и к месту цитировать во время кульминации очередного сражения. Какой-то неудачник сделал однажды попытку написать свод правил, но все это от лукавого. К тому же, "наемник"… Шторм никогда не любил это название и презирал Ареса за эту придумку. Сама сущность Шторма вступала в смертельное противоречие с этим аморфным словом. Слишком бесцельное оно – истинные забраки бы оценили.

Оставалось совсем немного – две петли, уже ослабленные, почти не мешающие вставать. Казалось бы: нога, другая, и вот уже полная свобода маневра. Но судьба, словно издеваясь над своими подопечными, любит отнимать у них одну-две секунды, которые она сама потом делает роковыми. Зачем давать ей лишний раз простор для насмешек?
С тактической точки зрения выводы те же. Любая задумка ситха будет так или иначе остановлена, если ему придется использовать Силу для других, гораздо более насущных целей…
А сейчас точно что-то происходит. Шторм вновь ощутил легкое дуновение и тихий пронзительный звук – то ли свист, то ли осколок звона гитарной струны. Это было знаком приближения чего-то запредельного – сам Шторм не знал, что звучание принадлежит морю призраков, загробному царству Силы. Поэтому забрак испытывал сомнения по поводу природы своего “звоночка”: то ли вечная иллюзия, то ли предупреждение подсознания о грозящей смертельной опасности. И, скорее всего, это было вторым – этот тревожный звук появлялся в его голове перед практически неминуемой гибелью, и такое случалось уже раза три. Во всех тех случаях предупреждение спасало забрака, откладывая его встречу с бесконечностью.

Но сейчас Шторм просто проигнорировал это мистическое предчувствие, собираясь положить болт на надвигающуюся смерть.
Он застыл в своем невыгодном лежачем положении, застыл буквально на мгновение, чтобы глаза и вслед за ними руки навелись на совсем обалдевшего от счастья кел дора. Затем с обоих бластеров, переведенных в автоматический режим, секунды за две в ситха очередью вылетели по 7-8 болтов, а вокруг забрака появился второй щит в дополнение к уже работавшему. Шторм использовал свою самую излюбленную технику – в процессе стрельбы изменить угол на какие-нибудь минуты/секунды, чтобы противник не смог защититься от выстрелов, тупо правильно поставив меч. Угол последних болтов менялся значительнее, чтобы не позволить противнику уйти от атаки одним-двумя шагами в сторону.
И - на ноги! Тут же, не теряя ни мгновения, забрак стал выпутываться из последних петель своих же веревок, чтобы за две-три секунды уже встать перед ситхом в полный рост. Стойка с прицелом на будущее – боком с вытянутой правой рукой в сторону кел дора, одиночный режим; с левой руки во время подъема - очередь в лежащие веревки, дабы похоронить навсегда этот трюк, и бластер направляется к поясу.

Последний шаг, он трудный самый...
"Они сошлись, волна и камень, стихи и проза, лед и пламень" - эти строки знал наверное каждый в Галактике, кто получил в детстве хоть какое-то образование. Тогда они казались ничем иным, кроме как набором символов на мерцающем экране школьных датападов. А сейчас они воплотились в жизнь красивейшим из образов - битвой равных, но настолько разных противников. Интересно, был ли поэт, написавший их, воином? Познал ли он упоение схватки противоположностей, когда две стихии сражаются не на жизнь, а на смерть? Сейчас бились не два тела - это лишь второстепенный фон. На самом деле в яростной борьбе сцепились два духа. Один был холоден и спокоен, словно лед Хота - второй же был неистов и взбешен, как магма Мустафара. Сила свела их здесь, Сила заставила их сразиться, и сейчас наблюдает за исходом боя. И ждет, воплотив в себя нетерпение многотысячной толпы воображаемых зрителей, возжелавших спайса и зрелищ.

Кто сказал, что убийство - не искусство? Смерть всегда страшила души. Ее боялись, ее почитали, ее увековечивали в литературе, в музыке, в архитектуре. Потому что именно она, такая многоликая и в то же время легкоузнаваемая, таит в себе больше загадок, чем любая из тем. Автор может писать тысячи однотипных произведений в юности, подвластный позывам любви, но свой Великий Труд он создаст тогда, когда Смерть овеет его ледяным дыханием. Она вдохновляет сильнее, чем любая муза - и воплотить ее в искусстве намного труднее, чем передать красоту и загадку женщины. Не любовь правит миром - им повелевает Смерть.

У нее так много масок! Художник, создающий Смерть, должен сотворить ее красивой - тогда он великий художник. Красивая смерть - это подарок. Неважно, как ты жил - важно как ты умер. Не каждому выпадает честь умереть достойно, став после смерти воплощением творения художника, рисовавшего Черную Леди с натуры. Мы выбираем художника, когда хотим запечатлеть себя на картине при жизни. Но мы не можем выбрать Мастера, который нарисует нашу Смерть. Манта Даркрей собирался сделать своему врагу поистине королевский подарок - красивую, быструю, славную для воина смерть в бою. Не об этом ли мечтает храбрый воитель?

На этом полотне не было ничего лишнего - мазки кисти штрих за штрихом воссоздавали образы, возникавшие в мире мыслей художника. Вот воин, который должен стать вместилищем Смертельной красоты. Вот летящий по воздуху меч, что должен послужить орудием... нет, не орудием - подносом, на котором будет преподнесен Смертельный Дар. И вот незримая рука, что протянулась к летящему мечу от тела сита, стоявшего так далеко - но способного прикоснуться к своему противнику даже оттуда. Сит физически ощущал свою ладонь где-то там, далеко. Через мгновение ладони коснется летящая рукоять клинка. Враг даже не смотрит на надвигающуюся угрозу - значит он готов принять дар.

Меч уже не летит в свободном полете. Теперь он управляем рукой сита, и он находится так близко от цели. Всего несколько метров - и мастеру нужно просто нарисовать на картине тонкую линию. Мазок кисти - и она начерчена. Словно дух, таившийся в заточении и выпущенный на свободу великодушным хозяином, вырвалось из рукояти красное пламя. Оно хорошо знало свое предназначение, и готово было его исполнить. Как крылатый хищник Дксуна, камнем бросился он на свою добычу, что лежала распластавшись под ним, нанося рассекающий удар посредине туловища. Если разрубить вместилище жизни на две половинки, то жизнь выйдет быстро - и сосуд можно заполнить Смертью.

Мастер завершил свою работу. Теперь он должен отойти и взглянуть на нее...

Мастер Игры

Выбор был сделан… Шторм выстрелил в ситха полутора десятком болтов и начал вставать… В этот момент со спины его ударило нечто – с шипением и скрежетом. Раздался треск – не выдержал первый щит, а сам Шторм неуклюже упал вперед – прямо на живот, лицом вниз. Он почувствовал, что нечто ударившее его теперь трещит прямо на его спине…

Манта увидел, что меч Лео, над которым он потерял контроль, какую-то секунду буквально прыгал по спине Шторма – лезвие колотилось о броню…

Треск становился невыносимым. Но меч кажется скатился куда-то. Шторм понял, что меч скатывается со спины параллельно его телу… Боль…

Манта разглядел, что меч, прокатившись по спине лезвием срезал (видимо в этот момент выключился щит) правую руку белого охотника, прям с частью плеча… После этого он упал на пол, и спокойненько ушел куда-то в пол…

Тем временем Квит наконец-то смог справиться с собой и вытащил Ияйну на поверхность. Осталось только самому подятнуться.

Лео в дымке – так теперь ему виделся окружающий мир - увидел, что с соседним «богомолом» что-то происходит. На его спине появились какие-то большие чешуйки… да нет, не чешуйки. Чем-то напоминало крылья… как у джеоносианцев…

Пояснения: Шторм в болевом шоке, но в сознании.

Мастер Игры



Желание Шторма совпало с желанием Ринды в тот момент. Иррациональное и рациональное наконец-то были абсолютно тождественны.
Смотреть в сторону Шторма было нельзя. Она лишь громко и жалостливо закричала в момент, когда меч практически убитого врага подлетел к охотнику:
- Нет!
Дальше, она уже не смотрела в сторону забрака. Не могла.
Она стала опускаться, выпуская грады выстрелов в сторону кель-дора. Сначала умрет кель-дор, затем человек. Это будет справедливо. Они уничтожают часть ее жизни, она уничтожает их несчастные судьбы. Она даже не убивает их, нет, напротив. Она освобождает их.
Она целилась в корпус, выше корпуса – так, чтобы покрыть буквально все пространство. Немного хаотично, но эффективно.
Ринда снова включила джетпак и стала набирать высоту, заодно уходя влево…

Ну наконец-то...
Манта уже привык, что всем его противникам в бою сильно везет. Каждый раз, когда он загоняет их в смертельную западню, им удается вырваться. И выход здесь только один - снова и снова ставить их в такое положение, и рано или поздно удача изменит им. Так случилось и на этот раз. До сих пор на его враге не было ни одной царапины - что ж, теперь есть. С таким увечьем он много не навоюет - бой с ним почти окончен. Только он явно не хотел отдавать победу бесплатно....
Проклятье...

В один мин кел-дор осознал, в какой дерьмовой ситуации он оказался. Безусловно, примерно этого он и ожидал, когда решался на свою авантюру с мечом - он знал, что будет открыт для контратак. Ну, кто не рискует, тот не пьет коррелианское виски - и в данном случае риск был оправдан. Вот только сейчас сит стоял под перекрестным огнем - плотная стайка голодных красных сгустков летела прощальным подарком со стороны Белого, а с правого фланга велся просто неистовый огонь - дамочка явно вошла в состояние аффекта. Догадка Даркрея об их близких отношениях, похоже, подтвердилась.

Итак, миссия выполнена, авантюрист успешно пробрался в подземелье и выкрал заветное сокровище. Только теперь все вдруг начало рушиться, и нужно выбраться наверх, к солнечному свету - обидно умирать, достигнув цели. Это самая злобная из насмешек, которыми может облить тебя Судьба. К ее издевкам, впрочем, Манте было не привыкать - в последнее время он научился плевать на них в ответ. Поэтому Судьба, злорадно хихикающая в сторонке, вдруг совершенно четко увидела перед собой знаменитую фигуру из трех пальцев.
Now you pissed me off...

Ведь выход есть, это точно. Нужно всего лишь сконцентрироваться на происходящем, как в начале этого боя (Даркрею казалось, что это было так давно!). Снова - установка на паузу и анализ ситуации. Да, почти мат, но было одно НО: все выстрелы направлялись в верхнюю часть туловища, в голову, а некоторые даже выше. Прыгать было бесполезно - собьют на лету. Отскакивать в стороны тоже - сгустки плазмы заполняли все пространство. Только в одном месте можно было спрятаться от всего этого - внизу, на полу. Но упасть нужно очень, Очень быстро.

Со всей скоростью, на какую он был способен в этот момент, все тело сита ринулось к полу, будто бы сила тяжести вдруг возросла в тысячу раз. Одновременно меч, крепко зажатый в здоровой правой руке, бросился защищать голову - ведь из всего тела она падала последней, и рисковала больше всех. Если первые болты настигнут ее раньше, чем она скроется из зоны поражение - меч должен защитить ее. Этот меч Манта создал сам, своими руками, и это было не просто оружие - это было его детище, верное и благодарное ситу за свое рождение.
Я обещал тебе, друг мой, что мы еще попоем? Так споем же, да так, чтоб заслушались! Немного осталось, не подведи под конец!

И сразу же после падения, как только последняя очередь Однорукого (а отныне так следует называть Белого) пройдет над головой, нужно сгруппироваться и сесть в защитную стойку. Пригнувшись, на одном колене, лицом к охотнице. Меч в руке перед собой, полностью закрывающий и без того маленькую площадь попадания. Концентрация на возможных выстрелах, с расчетом отбить обратно. Самая глухая оборона из всех возможных. Настоящая. Прочная. Броня!!
И краем глаза неплохо бы следить за Одноруким. Вряд ли, ой вряд ли он сможет еще хоть что-то делать - но Манта всегда был готов к сюрпризам...

Надо было просто пережить этот раунд. Потом все изменится, сит чувствовал это...

Мастер Игры
Результат выстрелов по Манте рассчитывался броском дайсов.

У каждой Саги есть начало, и у каждого боя есть его завершение…
Первым из боя вышел Леонардо Таррен – уж слишком много сил он потерял за последнее время. Разобрать, что и как произошло в дальнейшем он не смог – сознание просто затухло и провалилось в бездну.
Следующим стал Шторм, едва он успел осознать, что остался без руки, как болт, наверняка выпущенный им же самим попал ему в шлем. Сначала перед глазами появилась радуга, а потом все та же бездна – вечная и величественная.
Манта, который настоящим чудом ушел от выстрелов, получив лишь пару ожогов на и без того больной ноге, видел, как отбитый им болт улетел в направлении охотника. Было очевидно, что теперь они с «летучей бабой» остались один на один… Но здесь в их бой вмешалась Судьба.

Жужжание, толчок. Откуда взялся этот «богомол», да еще на такой скорости? Стоп.
«Богомол» вовсе не неуклюже плелся по земле, как это бывало с ними частенько, а летел на крыльях, неизвестно откуда выросшими за их спиной. Неудивительно, что Манту отбросило на три метра.
Но приземлиться сит так и не успел, в полете его догнала лапка чудища и… больно ударила в живот.
Манта упал на спину, созерцая как рой «богомолов» заполнил пространство под решеткой. Только сейчас он понял, что "богомол" вовсе не ударил его, а пронзил ему правую часть живота насквозь. Липкая кровь струилась по телу, и кель-дор не находил в себе сил, чтобы встать.
Перед тем, как его глаза закрылись, он увидел, что каминоанец все-таки выбрался на поверхность и побежал с девочкой куда-то в направлении закрытой двери.
Но гораздо более радостным было то, что в полете один из «богомолов» ударился в «летучую бабу». Правда, что с ней сталось Манта так и не узнал. Он отключился.

Занавес. Антракт.

Мастер Игры



- Прости меня, пожалуйста, прости. Я виновата, я дура, идиотка… – сквозь какую-то пелену донеслось до сознание забрака Шторма, члена Гильдии Наемников и одного из наиболее успешных в Галактике охотников, причитание, исполняемое каким-то вполне знакомым голосом.
Шторм некоторое время вспоминал, кто это может быть, но поскольку в голову пришли только два варианта: Шейн Бак Саа и Ринда, он без хлопот идентифицировал надрывающиеся визги как голос последней.

Он открыл глаза и понял, что лежит где-то на полу. Это был совсем не то, помещение, которое он теперь запомнит на всю жизнь – то самое, где он встретился с двумя ситхами и… потерял руку. О, ужас! Рука, кажется, действительно была отрезана, ибо он ее не чувствовал.
Поскольку Шторм ныне был без своей знаменитой брони, отсутствие руки легко было заметить и визуально.

Перед ним на коленях сидела Ринда. С заплаканным лицом, закрытым глазами, трясущаяся над его телом. Надо сказать, красное лицо ей не очень-то шло.
Помещение было каким-то небольшим – круглое, с двумя люками и гигантской трубой посередине. Хорошо освещенное и совершенно пустое.

Мастер Игры



Лео очнулся. Пока он еще не открыл глаза и ощутил, что ему стало гораздо лучше. Боль, которую он испытывал каждое мгновение, куда-то ушла. Было тихо, спокойно и хорошо.
Когда сит открыл глаза, то его глазам предстала твилека – женщина лет тридцати, спокойно наблюдавшая за ним. Когда он огляделся, то узнал обстановку – это была та самая палатка, в которой он уже находился раньше. Или очень похожая на нее.

Первая мысль, подобно горячему лавовому потоку, прошла в мозг, согревая его, возвращая к активности. Обстановка вокруг была какой-то подозрительно спокойной. Я уже привык к постоянной опасности, когда кто-то норовит тебя сжечь, проткнуть, пристрелить... Где-то в голове эхом отдавались выстрелы, взрывы, жужжание меча - правая ладонь инстинктивно сжалась, надеясь ощутить холодную рукоять, но в итоге в руке был только воздух. Я постепенно припоминал и то, сколько ран, увечий было нанесено мне за прошедшее время, и тогда кровь начинала кипеть. Чтож, раз я до сих пор могу соображать, видеть, слышать, чувствовать и, конечно, питать ненависть ко всему, значит я живой...

Разобравшись с состоянием организма, я принялся анализировать ситуацию вокруг. Больно знакомая палата, а вот и разумное, надеюсь, существо - твилекка. Следовало бы разузнать у нее все поподробнее. Я приподнялся со своего лежбища и начал свое общение:

- Где я? - говорить поначалу было как-то сложновато. - Что со мной? - перед глазами пронеслась картина недавнего боя. Я вспомнил о задании, о том, как мне удалось найти целый жесткий диск с данными, как мы с напарником (кстати где он?) нашли маленькую твилекку, которая также могла нести в себе что-то ценное для империи... В конце концов я даже вспомнил о существовании двух охотников. Полнейшее незнание ситуации меня рассердило. - Кто вы и где остальные? Я жажду знать всю правду! И попрошу только без прелюдий.

Мастер Игры



Достаточно Леонардо было задать вопрос, как из уст молчаливой твилекки полилась спокойная, размеренная, подчас витиеватая но местами содержательная речь:
- Вам не стоит волноваться. Вы в полной безопасности. Меня зовут Эвилла Берида, господин сит. Я – мама Ияйны, девочки, которую вы нашли по поручению моего мужа. Помните? Кнай выслал вслед за вами отряд, который обнаружил вас, Ияйну, какого-то каминоанца (его сейчас допрашивает мой муж) и кель-дора, который с вами был в помещении с кошмарными тварями. Мы едва отбили Ийяну и вас от этих кровожадных существ, но теперь все в порядке.
Когда мы вас нашли, то вы потеряли очень много крови и были едва живы, но мы оказали вам помощь. Некоторые суставы вашего тела мы, вернее наш меддроид заменил на прочные металлические сплавы, но в целом с вами все хорошо. Если вы отдохнете, то скоро встанете на ноги.
Мой муж очень желает с вами поговорить, т.к. ситуация здесь становится напряженной.

Голос женщины, казалось, сливался с жужжанием аппаратуры - до того он был спокоен, что аж мурашки шли по коже... При слове "суставы" я принялся разглядывать себя - может они не только суставы в меня впихнули?

И тем не менее, это была довольно приемлимая оплата за все те страдания и боль, выпавшие на мою долю. И не только на мою... Итак, мы имеем целую твилеккскую семейку, очевидно, игравшую важную роль во всей этой пьесе, допрашиваемого каминоанца, явно не для красоты очутившегося в зале, и возвращенное здоровье. А ситуация медленно-медленно проясняется...

- Поздновато же он выслал отряд. Однако лучше поздно, чем никогда! - надеюсь, она не ждала, что Ситх ответит ей что-то вроде "спасибо, вы спасли мне жизнь, я вам по гроб жизни благодарен"... Ох, ну и чушь! -Что ж, я бы хотел поговорить с вашим мужем как можно скорее. Но сначала скажите мне - где те двое охотников, которые напали на нас? Их вы, надеюсь, не стали отбивать от чудовищ?.

Что-то больно кольнуло в груди - очевидно, это было вызвано некоторыми воспоминаниями...

Мастер Игры



Осмотрев себя, Лео выяснил, что выглядел он сносно по сравнению с тем, что представлял из себя, добравшись до «хрустального зала». Шрамов стало еще больше, чем раньше, да и количество волос на голове значительно поуменьшилось, кое-где виднелись следы от заживленных ожогов, но никаких протезов Лео не обнаружил.
Твилекка тем временем столь же монотонно продолжила:
- Мне ничего неизвестно, про этих охотников, хотя Кнай, кажется, говорил о том, что встретил какую-то женщину, за которой он и его отряд пытались погнаться. Но она ушла через шахты. И еще нашли чьи-то останки в зале рядом с тем местом, где вас нашли – там все было так разворочано взрывами, что сложно было определить по фрагментам, чьи они.
Наконец, она встала.
- Кнай сейчас в соседней палатке. Когда придете в себя, поищите его там.
С этими словами Эвилла вышла.

Почему не стоит ссылка на биографию в графе «сайт»? Исправить!

Тепловой сенсор в шлеме включён, соросуб в левой руке направлен вниз, указательный палец на спусковом курке. Если что, придётся стрелять самому, хотя Гудзон всё же надеялся, что его напарница справится и без сторонней помощи.

Мастер Игры



Девушка наконец вылезла из шахты.
- Их там несколько десятков. Кажется, они никуда не собираются идти, а охраняют входы к лифтам. Что будем делать?

- Ну у если принципиально на эти лифты попасть и мы на них сможем выбраться, то можно кое-что сделать, - Гудзон немного призадумался и продолжил, - термальный детонатор и какая-то граната у меня есть, возможно, что этим можно будет, если не обезвредить, то хорошенько потрепать и отвлечь охрану, но всё же, мне кажется, лучше идти обходными путями, - гвардеец улыбнулся, но из-за шлема этого видно не было, - настоящие герои всегда идут в обход.

Мастер Игры



Истарта неодобрительно посмотрела на Скайларка.
- В обход? Да ты, наверное, спятил! Мы проделали многочасовой путь, чтобы забраться сюда. Я уверена, что на все про все ушло, как минимум, сутки, а теперь ты предлагаешь спускаться вниз? Ты что не видишь, что другого пути нет? Нам нужно наверх, а наверх можно пробраться только здесь!

\\\Сам не знаю почему. Исправил

Женщина удалилась из палаты. Из ее речей стало понятно, что одна охотница, видимо, спаслась. А вот чьи же они останки нашли?..

Много вопросов, а скоро только сказка сказывается. Следует восстановиться после всех событий - теперь уже ментально... С некоторым трудом мне удалось принять позу медитации, глаза закрылись...Я начал долгое путешествие по своему организму - промчавшись по всем собственным конечностям, я принялся анализировать их дееспособность. Ноги - смогут ли передвигаться? Разогреваем мышцы... Руки - мышцы рук тоже следует восстановить, теперь сердце, другие органы... Выглядели действия очень быстрыми, хотя на деле все длилось возможно несколько часов... Теперь я оказался в собственной голове. Попытка приоткрыть некоторые отрывки памяти, чтобы восстановить картины боя, пока что проявлявшиеся яркими вспышками...