Имя: Юонке Кориоса

Раса: Человек

Пол: женский

Возраст: 21 год

Внешность: Средний рост, телосложение мезоморфное; сильно вьющиеся волосы длиной до лопаток,светло-рыжие, сбоку, слева, болтается маленькая тонкая косичка; серо-зеленые светлые глаза,взгляд спокойный, но настороженный; продолговатое овальное лицо,высокий лоб, прямой нос с небольшой горбинкой, тонкие губы кораллового цвета, по краям несколько небольших морщинок – она часто и много улыбается.

Одежда: Светло-кремовая плотно сидящая рубашка без ворота с рукавами «летучая мышь», обтягивающие брюки того же цвета, широкий черный кушак, черные сапоги до колен самого простого покроя и с тупыми носками.

Характер: С первого взгляда может показаться несколько самодовольной и самоуверенной из-за своего скептического, ироничного и немного несерьезного отношения ко многим вещам.Имеет свой внутренний кодекс поведения и никогда не позволит себе делать неподобающие воспитанной девице вещи.Старается оберегать свой внутренний мир от посторонних, но от природы общительна и восприимчива к чужим радостям и бедам и больше всего на свете любит то тепло, которое остается на душе после оказанной кому-то даже самой незначительной помощи.Обладает недюжинным ораторским талантом, что позволяет ей быстро налаживать контакт и завоевывать дружбу; к каждому новому знакомству она относится серьезно, тщательно фильтрует свое окружение, но если стать ей надежным другом, то можно обнаружить в ней очень многое – от простого сопереживания до реальной способности помочь.Обладает некоторыми зачатками чувства юмора и знает много анекдотов (правда, не всегда их помнит – память девичья).А также она очень миролюбива и любит, когда «никто никого не трогает», хоть и понимает, что в мире, в котором она живет, это невозможно.По этой причине она старалась развиваться и тренироваться, чтобы смочь постоять за себя.

Биография: Родилась на Кореллии в большой и дружной семье.Отец – механик, мать – домохозяйка, по совместительству просто очень добрая женщина, а еще четыре младших сестры, Хешке (6 лет), Виака (8 лет), и двойняшки Тарона и Лумрата (по 14 лет).До 13 лет Юонке жила обычной жизнью благополучного человеческого детеныша: бегала, прыгала, общалась с другими детьми, которые, кстати сказать, любили ее именно за то, что она ненавидела, когда над кем-то издевались, и никогда не позволяла этого делать.
Но после 13 она почувствовала, что может и хочет приносить пользу в большем масштабе, чем мытье посуды и варка супа.Посоветовавшись с родителями и получив их полное одобрение, Юонке полетела на Корускант учиться медицине.Через несколько лет, получив знания и заветный диплом, она стала наниматься на корабли бортврачом.Торговые, военные – никакой разницы…

15 ПБЯ
В том году ей не удалось так просто получить работу, как в другое время. Она уже несколько часов носилась по одному из корускантских космопортов, возле каждого корабля повторяя одну и ту же фразу: «Вам бортврач не нужен? Квалифицированный, с опытом…».Хорошо, если слушали, а частенько просто отворачивались или сразу велели идти…ну, понятно куда. Юонке на это только фыркала и шагала в противоположную сторону, но и там ей не везло. Она уже стала на ходу придумывать, как она будет добывать деньги, если ее так никто и не возьмет, как вдруг заметила еще один корабль. Он был маленький, угловатый и весь в царапинах, ожогах и вмятинах; узкие дула двух лазерных пушек угрожающе нацелились на штабель из контейнеров и коробок, окружавший кораблик. Возле шасси сидел на корточках парнишка в ярких оранжевых штанах и чем-то занимался. Юонке радостно подбежала к нему и с ходу выпалила, что она врач и ищет работу. Парнишка разогнулся, вытер нос своей рабочей рукавицей и посоветовал девушке пройти на корабль, потому что он «тут не начальство». Юонке кивнула, повернулась и целеустремленно двинулась вверх по трапу, едва не столкнувшись нос к носу с приятного вида молодым человеком с голубыми глазами и поцарапанным носом. Он остановился и удивленно воззрился на Юонке, и ей пришлось повторить свою заготовку про врача в сорок шестой раз за день. Молодой человек улыбнулся. Юонке просияла.Какая удача!

На борту «Огненного вихря»
Суденышко, бортврачом которого Юонке теперь являлась, было торговым и называлось «Огненный вихрь».Его капитан Муон-Кай , тот самый молодой человек с поцарапанным носом, уже четыре года осуществлял торговлю между Ансионом и Кореллией – на обеих планетах у него были небольшие лавки; с Ансиона он возил поделки местных кочевников- алвари , которые, выполненные с помощью древних методик, очень высоко ценились по всей Галактике, а на Ансион он возил все подряд – эта планета была наполовину дикой, и все предметы цивилизации там с руками отрывали. Торговля у Муон-Кая была тихой, но прибыльной; в опасные дела он старался не лезть, с опасными людьми и прочими существами не связывался. На Корусканте же они стояли на ремонте.
Все это ей поведал сам капитан, проведя Юонке на борт и отметив ее появление в очень удачный момент – еще немного, и они бы улетели, ведь ремонт был закончен и оставалось только погрузить товары. Команда у него небольшая –пара помощников, два механика и юрист.Так почему бы не завести еще и бортового врача?Они улыбнулись друг другу и разошлись – капитан спустился вниз, а Юонке прошлась по кораблю. Да, он действительно микроскопический, и отсеки в нем тоже микроскопические. Только грузовой по сравнению с остальными был огромен, да и всяческие двигатели и механизмы занимали немало места.
К тому времени, когда корабль вышел в космическое пространство возле Корусканта и взял курс на Кореллию, Юонке уже знала всю команду. Люди в нее входили очень разные, и было не совсем ясно, как они уже четыре года уживаются вместе на этом кораблике. Юонке постаралась установить со всеми дружественные отношения, но это оказалось невозможным. Например, юрист, господин Марода Туркули, по какой-то причине сразу невзлюбил Юонке, бурчал и отказывался идти на контакт. А старший механик Маорис, немолодой, но очень экстравагантный мужчина, напротив, ей симпатизировал, трепал за уши и называл «Юнкой».Эти двое между собой были в дурных отношениях, и не раз перебрасывались крепкими словечками, лежа на койках в противоположных углах жилого отсека. Также Юонке сдружилась и с младшим механиком Чингом, который вел себя несколько развязно и обожал снисходительно хлопать ее по плечу, хоть и был младше лет на пять. А вот оба помощника капитана, Шон и Варно, вообще никак не отнеслись к появлению в команде нового человека. Они, видимо, считали ниже своего достоинства разговаривать с младшим по званию.

Покой нам только снится
- Имперский, - заметил Маорис.
Уже несколько минут весь экипаж корабля следил глазами за бледным шариком, двигавшимся прямо в центре панорамного окна кабины управления. На возглас Маориса все отреагировали по-разному. Господин Туркули осклабился, оба помощника почти синхронно…не сделали ровным счетом ничего , а Чинг вытаращил глаза и потряс руками в воздухе, одновременно подвывая. Это он так изображает имперский истребитель?
- О, загримасничал, загримасничал, - ухмыльнулся старший механик.
Юонке была удивлена.Что за странные люди! Их что, совсем не волнует, что прямо на их корабль летит имперский истребитель, вооруженный до зубов? Об этом она и сказала капитану – он единственный оставался спокоен.
-Не беспокойтесь, девушка, - это обращение…пфф.сНеужели трудно выучить мое имя? – Все нормально. Корабль только один, и нападать он не собирается, - пояснил Муон-Кай.
-Но вы же знаете, что беда не приходит одна! Тем более эти имперские черти, - воскликнула Юонке.
-И что вы от меня хотите? – терпеливо поинтересовался Муон-Кай, - Чтобы я поменял курс из-за одного имперского корабля, которому и дела до нас нет? Бросьте. Да и откуда здесь взяться другим? Они сейчас все на Татуине. Вы же слышали, что там происходит.
Юонке уже хотела ответить, но случайно бросила взгляд на окно кабины и ощутила навязчивое желание протереть глаза тряпочкой с антисептиком. Глаза обманывали ее нечасто, но сейчас вместо одного бледного шарика они почему-то видели три, и это пугало. Имперцы не щадят никого, даже самих себя.
-Оп-па, - присвистнул Чинг.
-Накаркала, - пробурчал Марода, - А я говорил тебе, Муон-Кай – женщина на корабле всегда к беде! Лучше бы взял вместо нее моего брата Франа, он тоже умеет аккуратно ноги отпиливать.
-Утихни, Туркули.Твой братец не хорошенькая женщина, - усмехнулся Маорис, - Да еще и уголовник.
Юрист оскалил свои семь зубов и зашипел. Как же он похож на старую и обрюзгшую гремучую змею! Из такой даже сапог не сделаешь, настолько она гадкая и бесполезная. Да ладно, брось злиться, сказала себе Юонке. Вдруг ты тоже такая будешь в старости.
-Ладно, по местам, - скомандовал капитан, - Шон, Варно – на пушки, вы двое держите пластиковый корпус, господин Туркули… как всегда.
Господин юрист со скоростью молнии шмыгнул в коротенький коридорчик, ведущий к дверям в грузовой и жилой отсеки. Там что, можно спрятаться от имперцев?
-Простите, кэп, но какой корпус?
- Я имею в виду тот защитный корпус на движке, который вечно соскакивает в ненужный момент, - улыбнулся Муон-Кай и отвернулся к стеклу, продолжая наблюдать за все увеличивающимися вражескими кораблями. Они уже сгруппировались, и теперь летели прямо на «Закатное солнце», подбираясь на расстояние верного выстрела – не хотели, видимо, просто так палить.
-Простите, а что делать мне? – спросила Юонке. Капитан обернулся и, снова улыбнувшись, просто посоветовал уйти куда-нибудь и не мешаться под ногами. Юонке это разозлило – да, она женского пола, но это вовсе не значит, что она только и будет прятаться да «не мешаться»!Она нахмурилась и уже хотела заявить об этом, но Муон-Кай, правильно истолковав выражение ее лица, опередил девушку:
-Я же не говорю, что вы ничего не можете и ни на что не способны. Но здесь зреет неплохая заварушка, и ваше летающее по кабине тело будет закрывать мне обзор, - миролюбиво сказал капитан, - Просто послушайтесь, и останетесь в целости и сохранности. Да и чем вы сможете мне помочь?
Истребители были совсем близко. Один из них выплюнул пару лазерных зарядов – две яркие полосы прочертили космос. Муон-Кай резко налег на руль, но до конца корабль увернуться не сумел – заряд чиркнул по боку. В следующую секунду «Огненный вихрь» оказался под настоящим дождем из лазера; его тряхнуло несколько раз, а затем он сильно накренился на левую сторону. Юонке, поприветствовав носом противоположную стену, поняла, что капитан прав, и ползком направилась к жилому отсеку.
Корабль сотрясался, словно попал в центр огромного тайфуна; это очень мешало и замедляло движение, и в жилой Юонке смогла попасть только с третьего раза – постоянно промахивалась мимо двери. Усевшись на койку, она схватила свою сумку и, порывшись немного, извлекла оттуда небольшую черную кобуру, в которой покоился бластер – папин подарок. Юонке улыбнулась, вспомнив, как перед отлетом на Корускант отец подошел к ней и без лишних слов протянул эту кобуру. И еще подмигнул очень многозначительно. Впоследствии это оружие очень помогло ей в нескольких щекотливых ситуациях, хоть Юонке ни разу еще из него не выстрелила. Она просто доставала бластер из кобуры и демонстрировала, что она тоже полноправный член общества и в обиду себя не даст. Обычно этого весомого аргумента вполне хватало.
Юонке вздохнула и надела кобуру на пояс. На всякий случай.

Кореллия
-Юнка!!Выходи, и быстро к выходу!! – заорали снаружи.
Юонке надела на плечо сумку и осторожно выглянула, но ее тут же схватили за руку и поволокли к спущенному трапу. Это был Маорис. Когда они сбежали с корабля и уже неслись через джунгли, Маорис рассказал, что пока она сидела в жилом, «Огненный вихрь» изо всех сил вихлял и уворачивался от залпов имперских истребителей, одновременно стараясь достойно ответить им из своих двух пушек, но совсем близко от Кореллии один имперец добился-таки своего: зайдя с тыла, он обрушил на их корабль ураганный огонь, в результате чего сорвало тот самый защитный корпус с двигателя; двигатель без этого корпуса начал перегреваться, в конце концов заалел и рванул. Пришлось экстренно приземлиться на планете, хоть и в ста километрах от космопорта. И вот теперь им предстояло добраться туда пешком, а для начала скрыться от имперских штурмовиков, которые наверняка пустятся вдогонку.
Бежали долго, без перерывов, стараясь уйти как можно дальше. Одновременно следили за окружающими джунглями – за каждым кустом могла притаиться опасность. Но они все равно пропустили момент нападения – просто из кустов вдруг выскочила белая фигура в шлеме и начала стрельбу. Юонке, капитан и остальные нырнули за ближайшие деревья и достали бластеры.
Перестрелка началась та еще. Сперва их было семеро против шести, но потом Шон метким выстрелом уложил одного, а Маорис зацепил другого. Юонке исправно жала на собачку, но то ли из-за волнения, то ли из-за неудобного положения никак не могла попасть в одного особо настырного, который обстрелял уже все дерево, служившее ей прикрытием. Юонке сосредоточилась, резко высунулась и выстрелила, но…в пустоту? Куда же он делся? Но тут Юонке увидела черное дуло, направленное прямо на нее. Она бросилась на землю. Заряд прожужжал мимо.
Еще около получаса они обменивались выстрелами. За это время Муон-Кай хладнокровно уложил еще двоих. Дело шло к завершению, как вдруг шорох в кустах заставил Юонке обернуться. Она не поняла, что произошло, но в ту же секунду болью обожгло руку выше локтя. Девушка вскрикнула, схватилась за бластер, намереваясь хорошенько отблагодарить этого наглого типа, но Муон-Кай среагировал быстрее. Парень упал и больше не вставал.
Все было кончено.Остальные скрылись – наверное, ушли за подкреплением. Юонке не совсем понимала, почему их так настырно преследуют, но сейчас ей было не до этого. Левый рукав рубашки стремительно краснел; было очень больно, перед глазами плясали разноцветные снопы искр. Юонке прислонилась спиной к дереву и глубоко вдохнула. Весь экипаж «Огненного вихря» смотрел на нее, кроме господина Туркули, который только что вылез из-за огромного замшелого пня и отряхивал свой костюм. Видимо, все эти доблестные, закаленные в боях мужи ждали, что она сейчас расплачется и попросится домой. Ну уж нет! В согласии со своими обязанностями, Юонке спросила, ранен ли кто-нибудь.
- Я ранен! Мне дали по морде лица и прожгли кепку, - пожаловался Чинг, - Уроды.
- Эх, молодежь, - сказал Маорис и шутливо надвинул ему его прожженную кепку на глаза, - Говорили тебе: зачем лезть на передовую, если у них бластеры?
Только убедившись, что больше никто серьезно не пострадал, она достала из сумки аптечку и перевязала предплечье. Неглубокая ранка, но болезненная. Что ж, надо быть внимательнее.
-Ну что, все в порядке, - подытожил Муон-Кай, - Тогда выступаем. Они обязательно отправят нам вслед пару кораблей. Это я вам обещаю.

Два дня спустя
Стемнело. Густые сумерки окутали заросли, очерчивая стебли растений тонкими черными контурами. Было тихо; только слабый ветерок шелестел листвой где-то в вышине, да сухо потрескивал хворост в костре, разбрасывая вокруг десятки ярких оранжевых искр. Огонь горел спокойно и ровно, освещая небольшую полянку, на которой расположился их лагерь. Муон-Кай сказал, что завтра к вечеру они уже доберутся до космопорта, а значит, это их последний привал. А жаль…Если отбросить погоню, то подобное путешествие по джунглям, без удобств и средства передвижения, казалось Юонке очень интересным. Разве не замечательно сидеть у костра, положив голову на колени, и смотреть на огонь, ни о чем не думая?
Вокруг костра расположилась вся команда. Механики, как всегда, сидели рядом и над чем-то смеялись, возясь с двумя большими рогатинами, на которые им было поручено повесить мятый котелок с замоченной внутри гречкой. Господин Туркули мрачно восседал на коротком корявом бревнышке и бурчал что-то себе под нос. Оба помощника были божественно невозмутимы и сидели словно наготове, ожидая приказа; но, приглядевшись, Юонке поняла, что Варно просто спит с таким лицом, а Шон внимательно изучал муравья, заползшего ему на плечо. Девушка хихикнула. Зря она о них думала как о машинах для выполнения заданий.Они хоть и зануды, и слова ей ни разу не сказали, а все же они – наверняка очень неплохие люди.
Юонке слегка повернула голову и стала наблюдать за Муон-Каем. Он деловито обустраивал себе спальное место – встряхивал куртку и расстилал ее на земле, потом долго возился со своим бластером, любовно потирая его и осматривая. Отблески костра танцевали причудливый танец на его лице, и он казался бы похожим на ситха в ритуальном раскрасе, если бы в его глазах не отражалось такой усталости и бесконечного терпения. Юонке улыбалась, смотря на него – в голову лезли разные кощунственные мысли, которые, правда, очень не хотелось отгонять.
Капитан почувствовал на себе взгляд и поднял голову. Юонке быстро отвернулась и сделала вид, что ее интересуют только собственные ногти. Нет, ну как маленькая, честное слово.
Муон-Кай приблизился и сел рядом. Он заметил достаточно.
-Ну как, все еще болит? – спросил он, указывая на ее руку.
-Почти зажило, но иногда кровоточит, - ответила Юонке, немного смущаясь. Капитан первый раз говорил с ней просто так, не «по делу». Муон-Кай в ответ сочувственно покачал головой, и повисло молчание. Юонке уже и не рада была, что капитан заговорил с ней. Она в первый раз в жизни никак не могла придумать, что бы такое сказать, и была очень напряжена – боялась сморозить глупость и заработать репутацию полной идиотки. А как известно, настоящие мужчины не любят, когда несут чушь. Она не прощается даже за красивые колени.
Муон-Кай молчал, словно уже забыл о сидящей рядом Юонке. То ли он прислушивался к шорохам, доносящимся из подлеска, то ли просто задумался; его взгляд был устремлен к дальнему краю поляны, а глаза странно блестели и казались стеклянными.
Так они и просидели несколько минут, пока Юонке не обнаружила, что над котелком уже вился аппетитный дымок. Котел пора было снимать, и девушка начала приподниматься, чтобы исполнить свои женские обязанности. Муон-Кай очнулся от своей задумчивости и тоже двинулся к середине поляны. Все уже собрались вокруг костра и с нетерпением посматривали на котелок, но никто не спешил начать трапезу – выражения их лиц выражали только одно: не мужская эта область – быт. Если уж есть в команде Юонке, так пусть она этим и занимается.
Юонке со вздохом взяла большую ложку, простерелизовала ее взглядом и начала раскладывать ужин по тарелкам.

Через час
Гречка – безусловный кладезь витаминов и двигатель прогресса. Но у нее есть один глобальный минус – она чудовищно сильно присыхает к котлу, и ее также чудовищно сложно отскрести. Этим и предстояло заняться Юонке, которая, чертыхаясь и ежась от холода, шла по направлению к ближайшему водоему. Водоем был сущей лужей (зато с пресной водой) и находился в двух шагах от поляны, поэтому ее не побоялись отпустить одну. Было уже совсем темно; свисающие прямо на тропинку ветки и листья щекотно задевали ноги. Там же, где-то внизу, оглушительно стрекотали цикады и пружинила под ногами сырая от росы земля. Воздух был свежим и прозрачным, и Юонке с удовольствием вдыхала его.
Вдали заблестел пруд, и она ускорила было шаг, но вдруг резко остановилась. Сзади раздавались чьи-то гулкие шаги. Показалось?
Где-то неподалеку хрипло закричала какая-то ночная птица и с шумом вспорхнула. Юонке стало не по себе, и она стала нервно озираться по сторонам. Темень была непроглядная, и немудрено, что Юонке не увидела ничего, что могло бы представлять опасность. Почти успокоившись, девушка сделала один шаг. Прислушалась. Второй шаг. Снова прислу…Что за черт?!
На тропе, прямо перед ней, внезапно выросла черная, страшная фигура. Юонке закричала бы от ужаса, но бледная холодная рука крепко зажала ей рот. Тут же где-то сбоку звякнул металл, и она ощутила острое лезвие возле своей шеи. Котелок упал, глухо стукнув, и откатился в сторону.
- Молчать! И не пытайся сопротивляться – пожалеешь, - глухо прошипели откуда-то сзади.
Юонке, безусловно, была испугана, но головы она не потеряла. Не сопротивляться? Ха! Держи карман шире,гад.
Девушка приподняла руку и со всей силы ударила локтем по ребрам сзади стоящему. «И ножик свой убери», - подумала Юонке, смыкая зубы на костлявой конечности нападавшего. Тот охнул, выронил-таки нож, но не выпустил свою добычу; но он несколько ослабил хватку, и Юонке, извернувшись, позвала на помощь настолько громко, насколько сумела. Поляна рядом, должны услышать.
Противник уже справился с собой и снова зажал ей рот.
- Зараза, - молвил он и грязно выругался. Затем продолжил:
- Будешь рыпаться – убь…
Помощь пришла даже быстрее, чем ожидала Юонке. Кусты зашуршали, блеснул фонарь. Его ярко-желтый луч выхватывал из темноты яростное лицо Муон-Кая. Юонке еще не видела его таким. Сказать, что он был зол – не сказать ничего. От прежнего его спокойствия и выдержки ничего не осталось; его лицо приобрело хищные черты, стало страшным, пугающим. Он словно встретил того, кого так долго искал и о ком так много думал.
Сзади послышалось что-то вроде рычания, и Юонке перестали держать. Она рванулась в сторону, не понимая, что происходит, а напавший на нее человек оскалился и потянулся к кобуре. Нет, не она была ему нужна; он смотрел только на Муон-Кая. Тот отвечал ему тем же. Не было никаких сомнений, что эти двое узнали друг друга и очень рады встрече.
Дальше все происходило мгновенно. Первым не выдержал незнакомец; Юонке даже не уловила движения его руки, услышав лишь звук выстрела, а Муон-Кай уже пригнулся, пропуская заряд над головой, и ушел в перекат, сокращая дистанцию. Враг отбросил бластер и ринулся ему навстречу. Они схлестнулись и, едва не потеряв равновесие каждый, стали с громким сопением наносить друг другу беспощадные удары. Юонке стояла поодаль и наблюдала. Она хотела бы помочь своему капитану, но боялась к ним приблизиться.
За кустами послышался топот, и на тропинку выскочили Маорис и Варно. Увидев их, незнакомец понял, что ему не справиться со всеми, и попытался смыться, но Муон-Кай держал крепко. Но тут человек боднул капитана в лицо; голова Муон-Кая запрокинулась далеко назад, и враг использовал это, чтобы вырваться. Добавив еще удар в колено с подсечкой, нападавший дернулся, оставив в руке капитана кусочек своей куртки, кинулся в сторону и, подобрав оброненный нож с земли, скрылся в зарослях.
Юонке подбежала к Муон-Каю, чувствуя сильную тревогу. Судя по силе удара, ему в лучшем случае разбили нос, а в худшем…
Она помогла ему подняться, одновременно оценив «на глазок» его состояние. Не так уж и плохо, на самом деле. Человек он крепкий, кровь остановим – и все будет отлично. Наверное.
Маорис поддержал капитана за плечо и тихонько что-то спросил. Муон-Кай не ответил, только кивнул. Потом поднял руку, пощупал свой нос, поморщился и произнес:
- Нужно спешить. Я знаю его, и знаю, откуда он пришел. Они не оставят нас в покое. Надо убираться отсюда.

Космопорт
Юонке зевнула и посмотрела на часы. Ого! Уже четыре! Долго же она спала.
До космопорта они добрались сегодня, около пяти утра. Все жутко устали и мечтали только об одном – лечь и отключиться. По сему поводу Муон-Кай, побеседовав с о встретившим их дроидом около пяти минут, устало махнул им и направился к залу ожидания. Там они все и разместились, прямо на длинных рядах дырчатых сидений. Космопорт был маленький, находился на отшибе и предназначался в основном для массивных торговых кораблей, так что пассажиров было немного, и некому было сделать им внушение.
Около девяти капитан поднял всех и обьявил Юонке, что они собираются возвратиться к кораблю и посмотреть, насколько сильно он поврежден и что можно сделать, и она может заниматься чем угодно до вечера, когда они вернутся. Юонке сказала, что поняла, осмотрела Муон-Кая еще раз и проводила команду до выхода. Когда они с нанятыми наскоро помощниками унеслись на спидерах вдаль, Юонке поскребла затылок, вздохнула и отправилась дальше спать.
Сейчас же, проснувшись и взбодрившись, она решила просто побродить по космопорту, чтобы убить время. До вечера было еще далеко, и спешить было некуда.
Солнечный свет, проходящий через огромные секции решетчатого окна, оставлял на полу огромное множество светлых квадратов; он же, отражаясь от многочисленных металлических заклепок на стульях, ложился на стены, пол, потолок и лица редких пассажиров блестящими круглыми точками. Пассажиры – тви'леки, люди, неймодианцы – щурились и прикрывали глаза руками с четным и нечетным количеством пальцев. На горе сумок, баулов, узлов и мешков, оставленных какой-то группой путешественников, уютно расположился пятилетний ребенок, увлеченно рубящийся в какую-то игру на маленькой квадратной штуке. В противоположном углу зала хрипло лаяла чья-то двухголовая и криволапая, нежно-зеленого цвета моська, привязанная к железному ограждению сразу четырьмя поводками. Рядом с ней стояли двое пожилых неймодианцев и спорили о чем-то смешными булькающими голосами, прерываясь только тогда, когда их «собачка» внезапно прекращала лаять и начинала беззаботно подгрызать поводки.
Юонке сидела, скучала и голодала. Теперь она поняла, что она по-любому дождется возвращения Муон-Кая. Во-первых, у нее совсем не было денег, если не считать те несколько десятков кредитов, которые были спрятаны в глубоко в сумке и были предназначены для аварийных ситуаций; во-вторых же… Ну ладно, это, допустим, неважно. Хотя… кого она обманывает?
Юонке ждала до позднего вечера. Она, кажется, уже измерила шагами весь космопорт (и не один раз), прежде чем небо стало оранжевым, затем пронзительно-синим, а потом и совсем черным. Зал ожидания полностью опустел – все вернулись в свои дома, к своим семьям, черт возьми. А она все сидит и ждет непонятно чего. Безусловно, она часть команды и потому обязана их дождаться, но она не будет ради этого сидеть тут в одиночестве, не имея даже возможности поесть. Можно было, конечно, потратить немного из неприкосновенного запаса, но Юонке берегла их для тайного плана, появившегося у нее в голове пару часов назад. Если кратко и без эмоций, то если Муон-Кай и остальные не вернутся к завтрашнему полудню, она возьмет эти деньги, купит себе билет до Корусканта и сделает ручкой. Но при мысли об этом тут же начинали появляться сомнения – а если с ними что-нибудь случилось? Если им нужна помощь? Только она знает, где они, и только она может им помочь в случае чего. Если она уедет сейчас, то будет жалеть об этом всю жизнь. Потом Юонке начинала убеждать себя, что это все ерунда и она к ним не привязана; и вообще, ей даже еще не заплатили. Так что хватит об этом, не маленькие уже, а взрослые мужчины, сами как-нибудь справятся…
Юонке злилась и волновалась, и старалась не думать о том, что будет после. Главное – или вернутся они, или вернется она. Вернется туда, где жизнь идет по таким простым и понятным правилам и никто не морочит тебе голову.

18 ПБЯ. Корускант
За столиком сидели двое мужчин: один тридцатилетний, весьма бодрый и энергичный, с очень громким голосом, другой – постарше, медлительный и полусонный, с пышными седыми усами. Их разговор был долгим, тягучим, с длинными паузами и минимумом информации. Юонке, сидевшая за соседним столиком, слушала их лишь краем уха, и то исключительно по привычке. Конечно, подслушивать некрасиво, но это слегка скрашивает сидение в одиночестве. Да и услышать иногда можно очень интересные вещи.
- Ну? Что потом-то было? – снова нетерпеливо обратился к своему товарищу тот, что помоложе. Они уже около пятнадцати минут обсуждали какой-то случай с их знакомым пилотом, и за это время усатый несколько раз «застывал», переставая дышать и смотря в одну точку, а второй, подождав, начинал яростно теребить его. Юонке же бесилась вместе с ним – ну как так можно, сидеть с кем-то в кантине, обсуждать что-то и вдруг замереть на полчаса?!В конце концов, он тут не один сидит, другие тоже хотят узнать продолжение, со смущением подумала девушка.
Тем временем этот соня очнулся и пробормотал, явно жалея о прерванной медитации:
- А, да. В результате он… А о чем я говорил, прости?
Юонке шумно опустила голову на стол. Тот, что помоложе, удивленно обернулся, но не придал увиденному значения и, повернувшись, раздраженно произнес:
- Ты рассказывал, как Кейл вернулся с Татуина в пятнадцатом и обнаружил дома что-то. Что, Лакс?
- Да, вспомнил. Он обнаружил, что его жена сменила имя, продала дом и сбежала с детьми к другому. – Лакс вздохнул. – К чему я это говорил, а?
- К тому, видимо, что не надо жениться, - усмехнулся его собеседник. – Эх, Лакс, да ты стареешь, приятель.
- Ты прав, друг. Прав. – усач вздохнул снова и опустил веки. – Помнится, те же самые слова я уже слышал от кого-то. Он тоже, бывало, подойдет, ткнет в бок и скажет: «Стареешь ты, приятель»…
- Я тоже сразу вспомнил о нем… Это тот самый парень, который… Как же его…
- Ты думаешь о том же, о ком и я?
-Ну да…Он еще летал с таким дедком смешным! Говорил, что отец завещал ему таскать его с собой, - хихикнул молодой. – У него еще был брат, который грабанул тот магазинчик на 35-ой линии. Шумное было дело!
Юонке навострила уши. Больно знакомый портрет…
- Точно-точно, он. Имя забыл, а так очень хороший был парень. Жалко его… - оживился Лакс.
-Да, парень был хороший, только с кораблем не повезло. Ох уж эта традиция передавать владение кораблем из поколения в поколение! За все это время он так изнашивается… Не смог бы он от них уйти на своей развалюхе. Мне тоже очень жаль его, но случилось с ним только то, что должно было случиться.
- Верно говоришь. Причем он сам знал, что с ним это обязательно случится, - глухо закончил усач, и оба замолчали.
Юонке за соседним столиком сидела как громом пораженная. Три года назад она, не выдержав, просто сбежала оттуда; вернувшись домой и найдя новую работу, она старалась забыть о всем, что там произошло, потому что думать об этом было слишком тяжело. И теперь она вдруг узнает такие вещи…
Двое мужчин, спокойно сидящих за столиком в блаженном полусне, навеянном приятным сумраком и теплом кантины, были очень удивлены, когда возникшая прямо перед ними незнакомая рыжая девушка вдруг оперлась руками на их стол и дрожащим голосом спросила:
- Откуда вы знаете его?

Через каких-то двадцать минут
Ветер был очень сильным. Он весело гонял по улице пыль, бумажки и всякий мелкий мусор, звенел стеклами и дребезжал вывесками.
Юонке шла, рассеянно глядя по сторонам. Печаль овладела ей. То, что она узнала от тех двоих, очень расстроило ее, и разозлило одновременно. Муон-Кай погиб. Погиб вместе с остальными. «Их долго преследовала банда каких-то опасных типов. Я не знаю их, Муон-Кай никогда не говорил о своих делах. И потом их подкараулили и расстреляли в упор. Кораблик-то, откровенно говоря, старый, вот и не выдержал», - обьяснял Лакс ошарашенной Юонке. «А вообще он всем нравился», - заверил ее собеседник Лакса.
Юонке остановилась и глубоко-глубоко вдохнула. Хватит. Забыли. Ничего в сущности не произошло, она была на том корабле не так долго, она им никто, они ей тоже. Думая добавить больше безраличия, Юонке с напускным раздражением подумала, что ей так и не заплатили. Потом поняла, что бред. При чем тут деньги? Ей очень больно и тяжело. Погибли… А эта неизвестная банда? Как можно просто взять и убить? Юонке злилась и не понимала. Это же жизнь, ее надо оберегать и охранять, и поддерживать, и…
Юонке снова одернула себя. Возможно, только она одна и считает так. Остальные же хотят уничтожать, захватывать. Ну и ладно, пусть что хотят, то и делают. А я сейчас перестану думать о ерунде, перестану расстраиваться и пойду домой, в свою уютную комнатку с облезлыми стенами и диффенбахией на окне.
Сказано – сделано. Темная фигурка, сутулясь, дошла до конца улицы и свернула за угол.
Ветер крепчал, и его еще больше усиливали воздушные волны от пролетавших тут и там спидеров. Небо было затянуто тяжелыми, свинцовыми тучами; изредка они вспыхивали изнутри, и раздавались раскаты грома. Пешеходов на улицах почти не было. Город с нетерпением ожидал грозы, которая освежит его вечно пыльные здания и дороги.
Деревьев на Корусканте нет, поэтому даже нечему было романтично пошелестеть листьями, когда начали падать первые капли дождя.

Навыки: Ранг 1
Рукопашный бой – Ранг 2
Медицина – Ранг 2
Чувствительность к Силе - есть
Имущество:
Комлинк, датапад
Corellian Arms CR-2 :450 кр.
Knife : 25 кр.
Medpac: 100 кр.
BioTech FastFlesh Medpac: 500 кр.
Medical Diagnostic Scanner: 75 кр.
Surgery Kit: 1000 кр.
Anti-Shock Blanket: 250 кр.
Breathing Mask: 200 кр.
Aquatic Breather: 350 кр.
Остаток на счету 7075 кр.

Пропущено великом магистром Dyach'ем