- Вы можете идти. Всё что мне было нужно я уже получил...получу.

Я повернулся к учёным спиной и продолжил изучение пострадавшего. Дожидаясь когда доставят мой заказ.

Посадочная площадка, за 8 часов до прилета Александра
Маттиан пренебрежительно хмыкнул, оценивая поведение охотника как крайне невежливое, но абсолютно ожидаемое.
Что ж, его миссия окончена.
Ученые с охраной удалились, а через несколько минут прибыл дроид с заказом.

Посадочная площадка, за 7 часов до прилета Александра

- Вот_ваш_заказ_господин.
Я взял всё что мне было нужно и отнёс к шаттлу. Честно говоря я не был готов к походу в джунгли, пришлось оставить плащ тут. Было непривычно, этот плащ служил прикрытием для оружия, но здесь мне это просто не нужно. Я поудобнее устроил водохранилище за спиной. Содержимое бутылки "Вассарианского бренди" я перелил в флягу, фляга хорошая, видимо позаимствована у одного из учёных, на военную не похожа вмещала аж четыресто-пятьдесят грамм. Флягу я закинул в карман штанов. Шляпу я не трогал, она не помешает, вечная спутница. Повесив бинокль на шею я отправился в джунгли, по следам штурмовиков. Я уже был готов к тому что придётся искать Цель по трупам, и меня это не волновало, хищник должен охотится пока сам не станет добычей...

За 9 c половиной часов до описываемых by Dyach & Darth Alexander`ом событий
Апартаменты Леди Ниакрис.

- Я родом с Набу, Леди Ниакрис. Не обманывайтесь моей внешностью - воспитание у меня отнюдь не хэйпанское... – девушка спрятала улыбку. Осторожный. Умный. Чего греха таить – так тонко красивый, словно узор инея, обнявший хрупкую красоту цветка в неожиданный острый морозец.
Ниакрис вздохнула, неожиданно грустно тыкая вилкой печеную дианогу.

Пока длилась беседа языки заката совсем растворились в густом мазуте вечернего неба. На темно-синее полотно просыпались серебряными зернами небесные светила, складываясь в прихотливые узоры незнакомых Ниакрис созвездий. Что же касается стола – свечи мерно плакали своими прозрачными слезами на высокие металлические стебли подсвечников, освещая уже на половину опустошенные широкие матово-фарфоровые блюда.
- Маттиан, а ... Что вас интересует? Больше всего?

За 9 c половиной часов до описываемых by Dyach & Darth Alexander`ом событий
Апартаменты Леди Ниакрис.
Изысканная беседа ни о чем... В детстве этому были посвящены уроки, в юности - должность... Затем - просто привычка. Но, наверное, впервые за всю жизнь Маттиану не хотелось этих пустых красивостей, изящных оборотов и легких полунамеков. Сказать что-то искреннее, настоящее, допустить в комплимент искорку настоящего чувства, чтобы стало видно, что он передает не холодную вежливось, а искренний восторг...
Но разве возможно это в беседе ученого и леди сит?
Взгляд встречает стальное сияние глаз Ниакрис, слегка печальное, но полное любопытства:
- Маттиан, а ... Что вас интересует? Больше всего?
- Меня многое интересует, Леди Ниакрис... - голос замирает, отказываясь произносить заржавелые штампы "подобающих" фраз. - На самом деле... Я хотел бы спросить вас о Великой Силе, леди. Странная вещь, не дающаяся научному описанию.. Я столько лет пытаюсь понять ее, и, не смотря на успех, мне кажется, что я еще дальше от понимания, чем был вначале. Мне не дано ощутить это самому. Быть может, Вы смогли бы помочь мне? Рассказать... как это? - взгляд полон мольбы и молитвы...

За 9 c половиной часов до описываемых by Dyach & Darth Alexander`ом событий
Апартаменты Леди Ниакрис.

- Маттиан... Я не могу вам об этом рассказать.... – темно-серые глаза, полные пьянящего серебра быстро-быстро и так по-детски моргнули... – Я... Я не знаю... – маска любезности и льда уже давно рассыпалась - Я ведь могу тебе только это показать.... Дать ощутить.. Но увидеть Силу, почувствовать ее всего раз... Она ... – болезненный вздох. Что ж, будь что будет.

Тяжелым аккордом громыхало под нами сердце выжженного ушедшим солнцем прибоя. Серо-белое небо с черными провалами звезд, словно выжженных сигаретой. И твои глаза, в переломах зеркал, так похожие на мои, полные бело-серого огня...

Тонкие пальцы переплелись в плен мыслей и образов..

Смотри.. Я не могу подарить, но....

Ветер непрошенный бросил свое колючее дыхание в робкие оранжевые глаза свеч, заставляя их рыдать бестелесными слезами дыма...
Ногти впиваются в бледную ладонь, а сердце уже утонуло в багровых водоворотах Силы.
И нет пути назад...

Это время – для настоящего.
Этот осколок времени - для меня и тебя.
Эти секунды, разбившиеся в кровь о с клыки потухшего заката – только наши с тобой, и ничьи больше.
Помни....
Меня?...

Лаборатория, за 10 часов до прилета Александра
Похоже, откровенный взгляд и шутки Рагнара рассердили Корейн окончательно, потому что в ответ она прошипела с холодной яростью:
- Нравится! Достойные этого мужчины. А вы.. для меня вы всего лишь объект исследования - знайте в конце концов свое место!
Она демонстративно подошла к агрегату, управляющему инъекциями. - Я с вами и говорю-то только из скуки...
Не дожидаясь очередной реплики, Корейн нажала несколько клавиш, погружая "подопечных" в сон.

За 9 c половиной часов до описываемых by Dyach & Darth Alexander`ом событий
Апартаменты Леди Ниакрис.
Изо льда и осколков стекла в его ладонях расцветал прекрасный, геометрически правильный цветок... Сначала - бледный туман, окутывающий оси-направления, конденсировался и осел мелкими кристалликами, затем кристаллы, заколебавшись, слились в лепестки. Мгновение - и лепестки отразились, словно в калейдоскопе, инвертировались, изменили угол поворота... сложность узора все нарастала, и уже нельзя было понять, что же за преобразование происходит в данный момент... Острые края ранили ладони, играли со зрением сотнями отражений в прозрачно-голубых гранях....
Ни одна из его совершенных моделей не была совершенна достаточно, чтобы отобразить это великолепие... Ни один из его отточеных математических инструментов не был достаточно тонким, чтобы вмешаться в хрупкий баланс, не нарушив его...
Такова была Сила, такова была картина в его сознании...
Мгновения улетели, срывая великолепный цветок, исчезли, разбивая картину, оставляя лишь вкус поцелуя на его губах...
А когда он все же открыл глаза, лишь оплавленные свечи напоминали о времени... О странно исказившемся времени в расколотом мире, о странном мире в искаженном времени... Леди Ниакрис исчезла, словно легкий сон...
* * *
Сколько времени он просидел, пока не послышалось назойливое пиликание комлинка?
- Маттиан... Маттиан, срочно нужна ваша помощь! Сбежала одна тварь, я вызвал охотника...
- Керас Дуо, я вас ненавижу! - с чувством произнес юноша, поднимаясь с кресла...

/// По видимому у Дьяча какие-то проблемы, поэтому, я продолжу отыгрышь чтобы незадерживать квест, а то, что не попадет в отыгрышь, докинем бэкапом.///

Поход по бесконечным лабиринтам коридоров базы, не представлял ничего интересного. База Обертона была близнецом всех тех, которые я уже посещал. Разнился только персонал. Здесь в основном сновали дроиды. Я мысленно похвалил профессора. Правильно. Машины почти не чем не хуже людей, а чем меньше живых будут знать о данном заведении, тем лучше. Небольшой промежуток времени, которое понадобилось, чтобы достичь лаборатории, дал мне возможность собраться с мыслями. Итак, что мы имеем? Если профессор не врал и не ошибся, то у меня скоро будут образцы, наделенные Силой. Даже если их возможность к ощущению Силы будет сводится к передвиганию авторучки, или же к минимальному обострению чувств это уже будет просто чудо. А если же профессору удалось привить двум обезьянам достаточное количество мидихлориан для того чтобы они могли более или менее нормально использовать Силу, это будет прекрасный результат. Но тогда всплывает вопрос, что делать с ними? Простейший выход – физически уничтожить. Отпускать – опасно, а давать им возможность развиваться – глупо. Разве что подкинуть джедаям как разновидность биологического оружия…
Мои мысли прервали слова Лускана:
- Мы пришли владыка.
Итак, лаборатория. Вполне обычная лаборатория, как и все. Колбы, пробирки и остальная научная утварь. Но в этой было то, что отличало её от других. В больших то ли колбах, то ли клетках, сидело два абсолютного нагих существа. Я выразительно поднял бровь и уставился на профессора:
- Это я так понимаю наши «консервы»? А по какой причине, эти….эм…особи находятся, в чем мать родила? Я конечно не строгий пуританин, и комплексов на этот счет не имею, но мы же не «контристы», ведь так профессор?

Лаборатория.
В лаборатории находились профессор Гард Парес и, конечно же, Корейн Датис. Маттиан, верный своей миссии сопровождать Леди Ниакрис, рассеяно поглядывал на дверь с явным намереньем свалить при первой возможности..
Оба ученых при появлении Александра церемониально поклонились. При реплике Лорда, касающейся внешнего вида "консерв", Корейн снова покрылась лиловым румянцем, а профессор удивленно вскинул брови:
- А они голые??? - он повернулся, внимательно оглядел "вомп" и констатировал: - В самом деле... Не обратил внимания, по правде говоря. Так удобнее, Владыка. Нет смысла возиться с переодеванием объектов.

Лаборатория

Джокер потихоньку задремал. Вопреки обыкновению, он очнулся в лаборатории, а не в своей уже «обжитой и уютной» камере. В этом была единственная необычность происходящего. В остальном же, все как обычно. Глазки камер, бесстыдно вперившее взоры на них с Рагнаром, по-прежнему беспорядок в лаборатории, все те же знакомы лица ученых… В общем, все как обычно. Или нет? Смутное ощущение чего-то грозного и надвигающегося. Пока просто небольшое смущение всех чувств, но оно все сильнее и сильнее. Да к тому же, голова еще заболела. Но вот, помутнение все сильней и сильней… Что-то приближается. Или кто-то. Спустя секунды, дверь в лабораторию открылась. На пороге стояло двое мужчин. Один точно человек. По виду, прямой родственник уже известного наставника Маттина, разве глаза горят еще более безумным блеском. А вот второй... Мягко говоря, необычная внешность приковывала к себе внимание. Лицо, словно загримированное, как у королевы Набу. Да вот только выражение этого самого лица явно не предвещало ничего хорошего всем окружающим. И смутное ощущение внутри. Словно тьма затопила комнату, словно вихрь ночи ворвался в помещение. Разом создалось впечатление, что в тепличной лаборатории подул ветер из глубин самого космоса. Странное оцепенение сковало Джокера… ах да, это просто зажимы в колбе. Но не суть важно. В комнату вошла квинтэссенция тьмы. И эта воплощенная тьма сейчас явно изучала Ганна и Рагнара. «Твою роту штурмовиков! Да кто такой этот вошедший?! Хотя нет, вопрос поставлен неверно. Этот новый посетитель сит. Уж слишком мне по чувствам садануло его присутствие. Тогда, что он здесь делает? Судя по силе ощущений, этот парень явно не последний в черном ордене. Не иначе, как сам глава и куратор проекта явился по наши души… Это плохо. Если попытаться хоть на секунду рассуждать, так, как этот сит, мы становимся абсолютно бесполезными. Достижение есть? Есть. Показали? Показали. Нужны они боле? Нет…» Вошедший сит заговорил. «Мда. Интересно нас величают. Консервы… До такого даже Маттиан со своим профессором не додумался» Ганн решил дождаться ответной реплики ученого, плюнув пока на обращение консервы, все же перечить ситу было опасно... Хотя нет, он не смог ждать. Джокер понимал, что идет практически на самоубийство, но такого он стерпеть не мог. Ни от кого в этой галактике. «Ох, покатится щас моя буйная головушка по плитам пола этой лаборатории. Кажись, щас меня смерть в свои объятия примет… С другой стороны, а мне не по ситскому черепу? Все равно, в живых мне вряд ли светит остаться. А так хоть душу отведу…» Он уже было раскрыл рот, чтобы ответить, но профессор его опередил. Стоило ему закончить, в разговор ввязался Джокер.
- Позвольте, уважаемый. Я, конечно, понимаю, что вы сит и все такое. Судя по вам, даже не просто сит, а лорд, но элементарное знание правил приличия еще не вредило никому. Невежливо говорить о присутствующих в таком тоне... Такое впечатление, что вы привыкли говорить с теми, кто не отвечает вам так, как вы того заслуживаете.

А внутри уже начинала набирать силу ярость, порожденная обидой и страхом. Нечего и скрывать, что Ганн сначала испугался вошедшего. Как впрочем, и любой бы, кто не состоит с ним в одном ордене. Но затем, страх дал начало новым эмоциям. Сначала стыду. За себя, за свое пусть и не проявленное малодушие, за то, что он просто испугался, хотя это чувство в такой ситуации вполне естественно. А стыд привел к гневу. «Да кто он такой, чтобы пугать меня?! Сит?! Да плевать я хотел на это! Надо будет – я ему глотку зубами перегрызу… Да и его обращение. В конце концов, я не его подчиненный! По большому счету, он конечно может так говорить. С любым. Но не со мной… Видимо он привык, что на его реплики только кланяются. Но я и так смертник. Так что мне ли его бояться!» В душе темным цветком расцветала злость. Джокер пытался сдерживать себя, но возводимые им барьеры падали столь же легко, как рушится домик из карт для саббака. Ганн чувствовал, что гнев затапливает его сознание темной лавиной. В то же время, Джокер чувствовал новые эмоции. Никогда в его жизни такого не было. Конечно, и до этого гнев давал определенный толчок сознанию, но не так как теперь. Раньше он просто сметал все барьеры, и ты готов был рвать противника зубами, но сейчас… Определенно, злость придала ему сил. Казалось, что в усталое тело вдохнули добрую порцию адреналина вкупе с эликсиром бессмертия. У юноши возникло чувство, что стоит только захотеть, и он не только этого сита, он и все империю уничтожит одним мановением пальца…

При моём появлении, двоё ученых отвесили поклон, и всем своим видом выражали готовность уталить мой научный голод. На шутку о религиозных мракобесах-извращенцах, никто не обратил внимание. Либо не знали, либо чувство юмора было настолько специфическим, что лучше бы его и не было. На вопрос о виде объектов твилекка залилась румянцем, а доктор ответил с чисто научным подходом, так удобнее.
- Итак, приступим к осмотру ваших результатов, профессор! – бодрым голосом сказал я.
Я подошел к первой клетке. Наморщив лоб, я начал обходить клетку по кругу, всем своим видом изображая местных сотрудников, т.е. ботаников-натуралистов. Подойдя к стоящему возле колбы ученому, которого по отсутствию выпуклостей на одежде я определил как мужчину, я стал рядом и стал изучать личное дело экземпляра…
- Объект 34… весьма и весьма интересно… я так понимаю, это существо принадлежит к виду homo? Ведь так, доктор, - я обратился к твилекке, - мне хотелось бы услышать имя этого экземпляра, заодно и того, второго.

- Рагнар Прайд, владыка. – произнесла ученая, при этом в её голосе мелькнуло какое-то странное раздражение. Интересно. Очень даже интересно…
Рагнар Прайд. – громко произнес я. – Прайд… прайд… - я поживал губами - … Гордый…
Наклонившись к уху ученого, я голосом заговорщика вселенских масштабов произнес: - Что, и в правду гордый?
Ученый был явно озадачен, но всю соль момента оборвал голос второго существа…

***на ход Ганна отвечу следующим постом, т.к. думаю за время его размышлени я успел произвести свои манипуляции***

- Позвольте, уважаемый. Я, конечно, понимаю, что вы сит и все такое. Судя по вам, даже не просто сит, а лорд, но элементарное знание правил приличия еще не вредило никому. Невежливо говорить о присутствующих в таком тоне... Такое впечатление, что вы привыкли говорить с теми, кто не отвечает вам так, как вы того заслуживаете. – донеслось из клетки.

Слова существа заставили меня внутренне улыбнутся, хм… смелый, но при этом редкий идиот. Если уж хотел оскорбить, то нужно использовать другие слова, если хотел показать «достоинство», то явно не вышло… С таким пафосом, только в бродячем цирке выступать где-нибудь в кантинах Татуина.

Медленно развернувшись, я посмотрел на колбу в которой находился второй объект.
Второй объект был чем-то средним между дистрофиком Вуки, и приматом с отдаленных планет. Не мытые патлы, по-другому то во что превратились волосы, назвать было нельзя, заросшая физиономия и добротный запах «мужчины» исходивший из клетки дополняли впечатление.

- Доктор, вы совершили набег на цирковое училище, чтобы раздобыть, это? – поинтересовался я, невозмутимым голосом.
- Кгхм… - несколько смущенно откашлялся доктор с длинными волосами, - это, с вашего позволения, Ганн Сордано. Ходить вокруг этого и развлекаться мне хотелось не сильно, поэтому я решил сразу перейти к делу.
– Итак, Ганн Сордано… - произнес я. – Колоритное имя. С Ырвбдун Об-стул’хуембей не спутаешь. Радует. – серьезным голосом произнес я.
- Доктор, - я обратился к ученому, которого меня постоянно тянуло назвать «мужем женовидным», - чем же выделялось это существо?

Лаборатория
Ледяной холод ожег спящее тело болезненным ворохом игл. Одурманенные наркотиками чувства встряхнулись словно выпрыгнувший из воды зверь. Чувство опасности взвыло, непростительно опаздывая. Сознание включилось, словно кто-то наконец коснулся активирующей кнопки. Мышцы были готовы к броску, как всегда. Вошедших я увидел едва ли не раньше, чем открыл глаза.

Вернее сказать вошедшего, стоило лишь почувствовать исходящую от этого человека силу, как остальные сразу показались ненужными статистами. Где-то на окраине событий Ганн вновь заговорил в своей обычной манере. Интересно, почему он так старательно избегает коротких фраз? А, к хаттам фразы... Если Корейн сказала правду насчет того, что отработанные материалы никому не нужны... Корейн, глупая... я мысленно улыбнулся, когда бы ты была безразличной - ты бы просто не заметила этих слов... А мы похоже отлетались, впрочем, я никогда не собирался жить вечно. Жаль не узнаю где живут те льдинки, которые приносили такие восхитительные мелодии...
Through passion I gain strength
Если страсть - ключ к силе... Тогда мне не о чем беспокоится, в погоне за этим образом меня не остановит ни жизнь, ни смерть.

Порывистость мыслей сменилась уверенностью. Сумбурные впечатления четким осознанием цели. А мышцы, готовые взорваться прыжком неторопливо подняли меня на ноги. Сознание легко подчинило тело... как всегда. Я стоял, скрестив руки на груди и смотрел в глаза, на дне которых плескалась концентрированная тьма. Не удивительно, что ученый дедушка так залебезил. "Владыка", хм, звучит, хатт меня побери. Лезть с разговорами было бы глупо. Захочет - сам скажет. Не захочет - тем лучше. А мои мысли против воли уносились вдаль... В далеком отзвуке хрустального голоса я услышал знакомую нотку, такая была и в силе этого сита, такая была и в хрупкой изящности леди Ниакрис. Осознание пришло внезапно, словно жадное чавканье ножа, впивающегося в плоть. Эта нота - тьма. И молнией сверкнула вторая мысль. Если тот завораживающий голос зовёт во тьму - мне и даром не надо никакого света.

Я высунула нос из под пухового одеяла. На потолке уже сверкали солнечные блики, моментально стирая из памяти запутанные и туманные дороги снов.
С чуть ли не мяуканьем я начала отчаянно ворочаться на перинах, будто никогда больше этой радости в жизни у меня не будет. В итоге ноги мои гордо возлежали на подушках. Хм.


Душу приятно грели чашка кафа и пара гренок с некими фруктами N, услужливо притащенные дроидом. Я забралась с ногами на плетеное кресло, стоявшее под навесом на трассе, завернулась в одеяло, притащенное из спальни, и обняла хрупкое фарфоровое тело чашки пальцами. Стразы умытого утром солнца плескались на водяной глади сонного моря; небо походило на тонкий голубоватый ситец, грозящийся вот-вот прорваться, и низвергнуть из себя всю остроту пряного южного дня. Ласковый, еще не прогретый ветерок сонно и лениво играл с пластиково-блестящей листвой, заодно будя всякую экзотическую пернатую живность.
Еще несколько минут, и воздух захлебнется птичьим гвалтом...
Вот чем не Рай, м?...


Я шла по прохладному коридору. Дорогу я чуяла безошибочно. Еще поворот. Теперь налево. Направо? Нет... пока только прямо. Я ускорила шаг, вздымая волны воздуха шелестом своих одежд.
По пути я выставила руку вбок, ведя пальцами по стене. Казалось, под ногти забирается ледяная корка инея.
Зиост...

Дверь испуганно отпрянула в сторону, будто смущаясь того, что может задержать меня на ничтожные доли секунды. Я шагнула через металлический порог...

Лаборатория

Джокер почувствовал на себя оценивающий взгляд сита. Затем, лорд повернулся и произнес сакраментальную фразу. «Что ж. Еще чуть-чуть, и я готов буду согласиться на цирковое училище. Лишь бы не видеть этой самодовольной рожи… Мда. Легко упиваться силой, когда противник заведомо слабее тебя… Глянул бы я на твою харю, если бы к тебе подошел превосходящий тебя оппонент…» К сожалению, высказать все это прямо в лицо, без угрозы схлопотать парочку другую молний Ганн не мог. Границы надо было соблюдать, все же есть вещи куда хуже смерти и Джокер знал их отлично. Ему и оставалось только тихо сказать:
- Самодовольная банта… Что б тебя ранкоры разорвали… Хотя нет, побрезгуют… С такой-то рожей…
А в душе набирало силу уже новое чувство. Это был уже не опаляющий гнев, это была ненависть. Холодная и жесткая, как лезвие клинка. Джокер просто физически ощущал необходимость уничтожить этого высокомерного сита. «Хатт вас всех побери! Как же меня это достало… Проще бы пристрелили, чем таким показывать…» Сордано ощущал, как стоящий перед ним лорд просто своим присутствием отравляет жизнь всей планете, да что там – всей Галактике…

/// Небольшое замечание – персонаж бывает в душе. И знает, что волосы иногда, раз в году, не больше, можно мыть. Примерно день назад, как раз был день великой чистоты. Ну, это так, к слову…

Лаборатория
Маттиан и Корейн удивленно переглянулись украдкой. Поведение Лорда казалось им.... странным. Впрочем, кто знает, что для сита странно, а что обычно. Гард Парес, ранее уже встречавшийся с Темными (по его словам), хранил на лице непроницаемое выражение.
- Доктор, чем же выделялось это существо? - произнес Александр, обращаясь к Маттиану.
Чем так особо выделялся объект 36, Маттиан с ходу сказать не мог. По эксперименту именно ему достался более гуманный способ активации мидихлорий, а так... Разве что...
- В основном говорливостью, Владыка, - усмехнулся Маттиан. - Кажется, оба они этим отличились.
Маттиан хотел было добавить, что непосредственной работой с объектами занималась Корейн, но, покосившись на тви’лекку, передумал. Не стоит вмешивать ее в разговор.

В долю мгновения мир свернулся в шарик черной дыры, и взорвался тысячей разноцветных чувств эмоций и страстей, всех возможных оттенков. Зелень радости, серость страха, алые волны привязанности… все размылось и смешалось в привычную темную палитру. Мир перестал существовать. Ни ответ женоподобного доктора, ни клоун-заключенный, ничто на долю секунды не имело значения…
На то время когда открылась дверь. И на пороге появилась она. Хрупкая забрачка с волосами цвета снега, и глазами цвета стали. Она. Сердце учащает сокращения, бьется в стены грудной клетки, сжигая себя в пламени…вот только чего? Страсти? Радости?..
Имя? Лед. Лед трещит, расходится, выпуская на волю султаны пара, а вместе с ними имя. Ниакрис…
Губы растекаются в улыбке, не оскале, не саркастичной умешке, а в улыбке, знаке искаженного чувства, обозначающегося словом радость…
Слова ученого режут, подобно холодной стали клинка входящего под лопатку. В хрустальном покрывале чувств возникает дыра и в неё кровью из рваной раны, с грохотом устремляется реальный мир…

- В основном говорливостью, Владыка, - усмехнулся ученый. - Кажется, оба они этим отличились.

Все внимание сита было обращено только на вошедшую. Полностью и без остатка. Слова ученого, только вывели его из созерцания Силы, но явно не привлекли внимание.
- Здравствуй, Ни. – в голосе сита мелькнуло что-то отдаленно похожее на теплоту. – Значит это ты, моя представительница здесь? Ну что, присоединяйся, я тут как раз провожу осмотр живой массы.

Я обернулся к доктору. - Разговорчивость? – мой голос наполнен крайним удивлением. – Да от ТАКОГО «аромата» как исходит от его «пристанища», заговорил бы даже глухонемой вуки, с вырезанным языком.

- Ладно, от вас чувствую, ничего вразумительного не добьюсь – произнес я сокрушенно.
И тут мой взгляд упал на стоящую, на столе колбу, в которой были заспиртованы два глазных яблока вместе со зрительным нервом. Черные губы расползлись в злорадной усмешке - то, что надо! Меня охватила странная веселость, захотелось немного поразвлечься и при этом никого не убить, а в такие редкие моменты я никогда себе не отказывал.
Я протянул руку в сторону стола, и колба медленно проплыла через комнату и оказалась у меня в руке. Откупорив крышку, я поднял раскрытую руку над колбой, и два глаза воспарили над банкой. Ткнув банку, оторопевшему Маттиану, я повернул кисть ладонью вверх, оба глаза последовав за ней, теперь парили в воздухе на расстоянии примерно 10 сантиметров от ладони затянутой в кожу перчатки.
- Итак, - громко объявил я, - сейчас я покажу фокус! – всё было сказано с самым серьезным видом и интонациями, от чего все присутствующие немного обалдели. Что значили эти слова в устах Лорда Сит известного на всю галактику своей жестокостью, не знал никто, а прочесть что-либо на татуированном лице или в бездонных черных глазах не смог бы даже самый лучший специалист этого дела.
Я привычно направил потоки Силы, через мою ладонь, на два зрительных органа висящих в воздухе, от чего они стали исполнять некое подобие танцев дикарей с окраинных планет, постепенно убыстряя движения. Когда оно слилось в сплошной круговорот, я дернул ладонью вверх, отпуская нити Силы и отправляя глаза в полёт к потолку лаборатории. Ладонь делает несколько быстрых круговых движений, и гнев, свивший гнездо в сердце, голубой змейкой электрического разряда пробежав по черной перчатке, стеганул по летящим органам, превращая их в пепел…
- Ой… - сконфуженно произнес я, всем видом изображая ребенка разбившего любимую мамину вазу, - сломались…

Лаборатория
Я проводил взглядом хлопья падающего пепла. Само проявление силы меня впечатлило. Молния вышла без всяких приготовлений, словно это естественно - брать и швыряться разрядами. Умей я такие номера откалывать - хатта с два меня тут удержали б. Но в целом довольно странный фокус. То ли у нас понятие о юморе разное, то ли это какая-то действительно странная шутка. А может просто своеобразная прелюдия к разговору? Впрочем.. какая разница?
- Зря сжег. Лопающиеся глаза всяко эффектней. Хотя конечно грязновато получилось бы.

Лаборатория
Реакции всех троих ученых были абсолютно разными - особенно внешние.
Гард Парес явно не знал, как себя положено вести в такой ситуации. Подыграть Лорду? Возмутиться? Испугаться? Кто знает, чего ожидает сит... что будет в его глазах выглядеть похвально, а что - жалко. Профессор не желал рисковать ни репутацией, ни головой, поэтому сохранил на лице полнейшую невозмутимость, и только пару раз сухо хлопнул в ладоши.
Маттиан выглядел очарованым.
- Рейн, посмотри, какая впечатляющая демонстрация Силы, такое нечасто в жизни увидишь! Камеры включены? - молодой ученый внимательно вглядывался в действия сита, запоминая каждую мелочь. Его не интересовали ни мотивы, ни последствия - лишь сам процесс. Он даже появления Ниакрис не заметил - настолько был увлечен.
Корейн вполголоса взвизгнула, скорее радостно - словно и правда увидела потрясающий фокус. Сит, напугавший ее вначале, на мгновение показался ей таким... забавным. К чему бы не вел его черный юмор... Она посмотрела на завороженного Маттиана, скептически усмехнулась и, ища поддержки, посмотрела на Рагнара.
- Зря сжег. Лопающиеся глаза всяко эффектней. Хотя конечно грязновато получилось бы, - произнес тот.
Корейн, вопреки любой логике, хлопнулась в обморок от избытка чувств...