Небо, к югу от города
Run.
Live to fly.
Fly to live.
Do or die.
Ускорение то вжимало пилота в кресло, то патылось выбросить его из кабины, порвав пристяжные ремни. Корабль плясал, то взмывая в небо, то камнем падая вниз, чтобы прекратить пике в нескольких десятках метров от лугов пригорода.
Слегка поднырнуть и дать ходу репульсорами. Прекратить набор высоты на трёх сотнях. Дать полубочку, рвануть на себя рукоять, свалиться кокпитом вниз. Пике до 150, выравнивание. Переходим в верхнюю петлю, в высшей точке - полубочка. Вернулись на курс. Сердце стучит. Стучит в бешеном ритме.
Running.
Scrambling.
Flying.
Снижаемся, идём в десятке метров над пустой трассой.
Rolling.
Turning.
Diving.
Ещё одна свечка до сотни. Бочка в высшей точке. Пике, и на полном ходу возвращаемся на бреющий. Руки слегка трясутся от избытка адреналина и чистого, незамутнённого удовольствия.
Not afraid of crying, sorrow and foe,
Not afraid of falling down below,
To the night recklessly we fly,
Like living dead, we'll never die!
Забавно. Теперь полёт ощущался как-то иначе. Див привык чувствовать кораль, считать его продолжением собственного тела. Но сейчас это было... большее. Кореллианец не просто чувствовал корабль. Он был кораблём, и иногда появлялось ощущение, что управляет он им без помощи ручек и дросселей.
Сила?
Скорее просто отвык... Но есть способ проверить.
Ещё одна свечка. Три сотни метров. Руки стали дрожжать, теперь уже более ощутимо.
Наверное потому, что я творю несусветную глупость.
500. 700. Тысяча метров. Нет. Нужно больше. Две. Три. Лёгкие облака. Пора.
Либо это правда, либо я расшибусь. Вот так. Теперь он чувствовал себя почти как тогда, на вышке. Внешняя оболочка испытывала волнение и удовольствие, а внутри горело что-то, что можно было описать, как...
Нет. Это было невозможно описать. Уверенность. Determination. И вместе с этим - боль. Странную боль, которая будто бы кричала "Какого чёрта? Что произошло, если теперь я должен швырять себя вниз, чтобы почувствовать себя живым? Что с нами сделали, что мы не можем жить обычной жизнью? Что они со мной сделали..."
Постепенно ощущение стало меняться. На лицо выпозла ухмылка.
Ну ничего. Сейчас мы вам устроим...
Див выровнял корабль, вытянул из-за пояса небольшую фляжку.
Нельзя летать, когда ты накручен. Или можно?..
Див опрокинул фляжку. Жидкость обожгла горло, добавляя ещё больше азарта. Керран швырнул фляжку куда-то назад.
As long as this twilight veils,
The decadence we embrace
More than the ones we love -
We awe it, we're burning down!
Отрубить репульсоры. Отрубить маршевые. Отрубить системы предупреждения. Направить корабль вниз - вертикальное падение. Тяга - 0.
Закрыть глаза.
Падение...
Либо я расшибусь, либо я - жив.
Ну же.
Три тысячи. Сколько сечас? Наверное где-то две семьсот. Две пятьсот. А ну его это всё, чего тянуть. У меня получится. У меня должно получиться. У меня не может не получиться.
- I'm the Corellian, bitch!!!
Дроссель от себя. К чем тянуть? Больше тяги - проще управлять.
- Больше тяги - проще управлять... - отозвалось эхом в мозгу.
Тяга 100. Глаз закрыты. Снаружи свистит ветер - негромно, но агрессивно.
"Тяни" - сказзал внутренний голос.
"Рано!" - сказал Азарт.
"Тяни, идиот!" - сказзал внутренний голос.
"Ряно, трус!" - ответил Азарт.
"Тяни, кому говорят!" - сказзал внутренний голос.
"И правда, пора. Тяни!" - вторил ему Азарт.
"Нет".
Выбросить всё это из головы. Больше тяги - больше контроля. Больше тяги - больше силы.
Тяга 120. Форсаж. Сколько осталось? Две тысячи, одна? Пятьсот метров?
Not afraid of crying, sorrow and foe,
Not afraind of afalling down below,
To the night recklessly we fly,
Live living dead, we'll never die!
Керран заметил, что уже не бормочит слова под нос. Теперь эти слова драли глотку посильнее виски.
Больше тяги. Больше силы! Больше! Быстрее!
Fast! Fast! Fast! Fast!
Speeding always kills
Nothing else teaches
To get these pills!
По подсчётам, высота сейчас - минус триста метров. Значит подсчёты неверны. Значит нужно либо открывать глаза, либо ждать.
Ждать осталось недолго в любом случае.
Больше тяги!
Not afraid!
Больше тяги!!!
_________________ Не пью, не курю, матом не ругаюсь. Много вру.
|